Санкт-Петербург. 29 мая. ИНТЕРФАКС - Конституционный суд РФ допустил возложение на наследников человека, совершившего преступление и умершего до приговора, обязанности выплатить компенсацию морального вреда потерпевшим.
Документ опубликован на сайте суда в четверг.
Соответствующее постановление вынесено по делу, в рамках которого жители ХМАО Алина Байгускарова и Марат Мухаметчин просили проверить конституционность части первой статьи 151 и стати 1112 Гражданского кодекса РФ (компенсация морального вреда; наследство).
Заявители были признаны потерпевшими в рамках уголовного производства. В марте 2021 года житель Башкирии, будучи нетрезвым, во время ссоры облил их мать легковоспламеняющейся жидкостью и поджег. Женщина от повреждений умерла, также во время пожара пострадала квартира. В отношении мужчины возбудили два уголовных дела, позже их объединили.
Обвиняемый признал вину, но умер в СИЗО, не дождавшись приговора. Байгускарова и Мухаметчин решили взыскать компенсацию морального вреда с наследников умершего.
Удовлетворив требование, суд первой инстанции постановил взыскать с одного из ответчиков, принявшего наследство, по 500 тыс. рублей. Верховный суд Башкортостана это решение отменил и вынес новое - об отказе в иске, обосновав тем, что ответчик не является лицом, причинившим моральный вред, а обязанность компенсации морального вреда при жизни обвиняемого установлена не была. Вышестоящие суды данное решение поддержали.
Рассмотрев дело, КС РФ постановил, что взаимосвязанные положения оспариваемых норм не противоречат Конституции РФ. При этом КС РФ указал, что прекращение производства по уголовному делу в связи со смертью подозреваемого или обвиняемого "не влияет на гражданско-правовое обязательство возместить причиненный преступлением моральный вред".
"Соответственно, сохраняются гражданско-правовые предпосылки для предъявления требований потерпевших к наследникам умершего, к которым переходит его имущество в порядке универсального правопреемства. Возложение на наследника, принявшего наследство, отвечающего по долгам наследодателя, обязанности возместить вред, причиненный потерпевшему преступлением наследодателя, реализует конституционные гарантии прав пострадавших и защищает их достоинство", - говорится в постановлении.
В законодательстве нет прямого запрета на переход к наследникам обязанности компенсировать моральный вред, причиненный преступлением, которое совершил наследодатель. Из буквального содержания обжалуемых норм следует, что такое обязательство переходит к наследникам. Однако практика их применения противоречива, отмечает КС.
Один из подходов стоит на том, что выплачивать компенсацию должен только тот, кто совершил преступление, что исключает возложение обязательства на наследников. В рамках другого признается обоснованным требовать компенсацию с наследников, когда выплата была взыскана судом с наследодателя при его жизни. Встречается и иной подход, когда обязанность лица компенсировать моральный вред переходит к его наследникам в пределах действительной стоимости полученного наследственного имущества.
"Определение справедливого и адекватного размера компенсации основывается на критериях, не связанных со спецификой личности причинителя вреда. Соответственно, нет сущностных препятствий для взыскания потерпевшим компенсации морального вреда с наследников обвиняемого в пределах стоимости наследственного имущества", - считает КС.
Дело заявителей подлежит пересмотру, постановил суд.
В ситуациях, аналогичных делу заявителей, оспариваемые нормы не препятствуют включению в состав наследства человека, совершившего преступление (подозреваемого или обвиняемого, уголовное преследование которого прекращено по нереабилитирующим основаниям), обязанности компенсировать моральный вред потерпевшему, а также возложению этой обязанности на наследников.
"Иной подход к решению этого вопроса не только снижал бы уровень конституционно-правовой защищенности потерпевших от преступлений, но и создавал бы неоправданные препятствия для применения гарантий прав потерпевших, что не отвечало бы требованиям справедливости", - подчеркивает суд.